Универсалис 1/Лог

Установка заветов

<toggledisplay showtext="Показать" hidetext="Скрыть">

EvilCat

Предлагаю первый завет: фэнтези с образностью Dungeons & Dragons (то есть, с образами из книг D&D/d20). Очень хочется задействовать нескольких интересных монстров %)

EvilCat 11:48, 11 June 2009 (UTC)

Armat

Окей, предлагаю второй завет: это будет фэнтези-хоррор на выживание. --Armat 13:30, 11 June 2009 (UTC)

Ankheg

Наличие редких sci-fi элементов.
Уникальных и единичных для этого мира. Это может быть монстр напичканный электроникой (некая космическая абберация, пришелец, или дикое природе творение инженера с иного плана).
Это может быть артефакт, оставшийся от древних цивилизаций (как в Might & Magic например).

Minder

Моральный релятивизм всего и вся: жестокие герои, вызывающие сочувствие злодеи…

EvilCat

А теперь несюжетный завет от меня %) Пускай это будет короткий, не глобальный сюжет. Как пилотная серия или рассказ. Чтобы мы доиграли его в обозримом будущем.

EvilCat 16:13, 11 June 2009 (UTC)

Armat

Действие происходит в заброшенном городе, в котором полно неизвестных опасных чудищ. --Armat 16:25, 11 June 2009 (UTC)

Ankheg

Если это хоррор, то желательно, чтобы у "жертв"/персонажей не было изначально хорошей экипировки.
Такой, которую можно было бы обозначить, как "для рубки монстров".
Персонажи должны выживать, а не сражаться с кем попало, в этом плане.

Minder

пас

EvilCat

Думаю, последнее, что я хочу добавить: факты истории должны быть внутренне логичны. Персонажи не должны внезапно доставать из карманов двухметровые кувалды %) Логичность важнее драмы. EvilCat 18:27, 11 June 2009 (UTC)

Armat

Ага. Пас. --Armat 18:42, 11 June 2009 (UTC)

Ankheg

пас

</toggledisplay>

У городской черты

Бродяжник Роуз считал себя первооткрывателем и королём города, которому даже не удосужился дать имени. Месяц назад, поднявшись на холм, Роуз увидел на горизонте неизвестный город — розетки домов, щупальца причалов, клыки башенок и коготь центрального форта. Карлику пришёл на ум старый муравейник — фигурки обитателей не сновали по его проходам, и разве что лай собак говорил о том, что дома не совсем необитаемы.

Как такое могло затаиться в этой пустынной части света, осталось для Роуза загадкой. Но здесь было всё, о чём мечтал бродяжник: крыша, запасы еды и выпивки и никаких людей, которые бы создавали проблемы. Ленивая сытная жизнь до конца дней.

Иногда Роуз даже мог позволить себе роскошь: как сейчас, когда он заметил в траве у крайнего дома зайчонка. Устремлённо, но осторожно карлик стал подкрадываться к зверьку. Когда ужин был уже на расстоянии шага, Роуз облизнулся и протянул руку, и вот тут ему пришлось удивиться. Там, где ещё вчера он ковылял, пьяный, под полной луной, оказалась невидимая преграда, издевательски ощерившаяся на него на мгновение снопом искр.

---

В это же время, где-то в этом же городе.

Дрэйк очнулся. Тягучий тёмный сон отпускал неохотно, но даже он был лучше полуомбороков, преследовавших юношу на протяжение последних дней-недель. Побег. Вкус свободы, впервые после семи лет рабства, оказался не слишком приятным. Особенно когда на плече красуется рваная рана, оставленная стрелой одного из охранников песчаного карьера. Дрэйк поморщился и легонько коснулся плеча. Боль, ставшая привычной за дни побега, почти отступила, сменившись зудом. Добрый знак — рана заживала. Дрэйк попытался рассмотреть её, но полумрак и остатки сна не позволили этого сделать. Юноша потряс головой и поднялся на ноги.

Сознание прояснилось, а вот память проясняться не спешила. Дрэйк попытался сосредоточиться и собрать воедино мутные образы, плавающие в его голове, но получилось не слишком здорово. Песчаный карьер, жестокий хозяин, безлунная ночь, украденый нож, кровь и крики, долгое бегство сквозь лес. Рану он залепил травами, о которых ему рассказывал шаман ещё в детстве. Даже детские годы вспоминались лучше, чем события последних недель. Где он? Через несколько минут после пробуждения, Дрэйк наконец сделал то, что обычно делает человек, попавший в незнакомое место — огляделся.

Комната, по-видимому, одна из гостевых в таверне. Пыль есть, но немного. Дрэйк распахнул закрытые ставни и выглянул наружу. Второй этаж. Ночь. Пустынно. Ради всех добрых богов, как он сюда попал?! У него не то что денег — приличной одежды при себе не было. Рвань да засапожный нож — такого переночевать не пустят. А потом в голову закралась ещё одна мысль — в последнее время из обмороков он выбирался только благодаря боли в плече. Боль прошла, но его что-то разбудило. Предчувствие? Страх? Дрэйк не мог разобраться чётко, но понял одно — это место небезопасно. Надо искать выход.

---

Биение сердца понемногу стихало, и сознание начало проясняться. Нынешняя ночь стала потихоньку складываться в более-менее отчётливые образы: вопли, рёв, хруст костей, луна, бег, какие-то еле освещаемые дома, темень, снова крики.

Макферсон стал приходить в себя и вспоминать происшедшее. Он принадлежал к группе торговцев странствующих между городами. И всё шло спокойно, пока однажды лидер не предложил срезать. После долгого пути в один из вечеров они наткнулись на город. Сначала их охватила радость, так как это означало крышу над головой и возможность хоть что-то продать. Но город оказался необитаем. Во всяком случае именно таким он показался на первый взгляд — группа не стала углубляться в него. Так как темнело, лидер сказал расположиться рядом и не лезть в неизвестность. Честно говоря, уже тогда все немного занервничали. Мало кому тогда нравилась идея среза и этот странный город под боком.

Все улеглись спать выставив часового на первые несколько часов. Дальше Макферсон помнил как его разбудили посреди ночи жуткие крики, и вся последующая картина начинала размываться и превращаться в беспорядочный хаос. Чей-то труп лежавший рядом, уставившийся на него единственным глазом того, что осталось от головы. Ещё один с глухим ударом приземлившийся неподалёку. Топот, пыль, проблески зажигавшихся факелов. Что-то убивало их, что-то нечеловеческое, беспощадное, исполненное желания разорвать их всех до единого. Когда чувство животного страха заполнило всё существо Макферсона, он со всех ног побежал в город, пытаясь как-то укрыться среди пустынных улиц. Он помнил одного из товарищей бежавшего рядом с ним, тяжёлые удары конечностей чего-то мчащегося за ними, сопение, затем дом, двери, подвал и крики на краю сознания. Потом невыносимое ожидание, шуршащие, сопящие звуки снаружи и тишина. Кажущаяся бесконечной и выедающая разум тишина.

Тело чувствовало себя абсолютно разбитым, голова еле мыслила, и сильно не хотелось двигаться с места. Страх въелся в каждую частицу тела и диктовал свои условия дальнейшего выживания.

---

Роуз, как ошпаренный, отскочил от барьера. Попахивало магией, а ее карлик всю жизнь ненавидел, боялся и винил ее в своих бедах. А начинались они, по мнению Роуза, с самого его рожденя. Например его мать, которую он никогда не видел но о которой достаточно слышал, была, как говорили, колдуньей, собиравшейся принести собственного сына в жертву демонам и если бы не сердобольные соседи не видеть маленькому Роузу белого света. Сердобольным соседям Роуз позже отплатил тем, что выгреб из их дома все ценные вещи, отправляясь в свое первое путешествие. Голос его совести тогда молчал… впрочем как и всегда.

Зайчонок, то ли вдруг испугавшись, то ли потеряв надежду остаться незамеченным, неуверенными прыжками двинулся подальше от карлика. Темнело.

Темнело быстро. Небо окрашивалось густой синевой. Роуз обернулся на запад, который должен был залиться багрянцем, но солнце находилось в двух локтях от горизонта. Темнело не небо — распроклятый мажий барьер. Прямо на глазах Роуз он становился матовым и вскоре — непроницаемым чёрным.

Роуза начало ощутимо трясти. Город, целый месяц казавшийся ему чуть ли не раем на земле, внезапно стал враждебным и мрачным. Бродяга бросил ещё один взгляд на тёмную преграду — теперь было ясно видно, что стены барьера вогнуты и сходятся где-то в зените, как будто город накрыла чудовищная чаша. На расстоянии пяти метров от земли непроницаемая чернота разбавлялась, постепенно сменяясь тусклой серостью. Сверху «чаша» была прозрачной, и Роуз провёл несколько минут, следя за облаками вечернего неба. Одно из них плыло как лодка… Точно! Порт!

Карлик, только что трясущийся от страха, чуть было не подпрыгнул от радости. Ну конечно, как же ему это в голову не пришло! Наверняка город можно покинуть по воде! Все проклятые вампиры и колдуны терпеть не могут воду, не могут переходить через неё и… и что-то в таком духе. На воде не может быть никаких преград! Рассуждения его нельзя было назвать логичными, но Роуза это никогда не волновало. Воспрянув, он быстрым шагом двинулся вглубь города, рассчитывая срезать путь через центр и добраться до порта.

Насвистывая, Роуз бодрым шагом направлялся к пристани. Но не успел он дойти и до центральной площади, как ему начало казаться, будто кто-то или что-то за ним следит. Стараясь отбросить от себя эти мысли, Роуз скинул всё на нервы: исчезнувшие люди, барьер — ну бывает всякая чушь. Сейчас он дойдёт до причала, сядет в первую попавшуюся лодку и свалит отсюда куда подальше. Только вот провизией надо будет запастись где-нибудь. Увлёкшись этими мыслями, он вдруг краем глаза заметил размывчатую фигуру в окне второго этажа одного из домов справа. Что-то серое, навевающее пустоту, пристально на него смотрело. Даже не так — всматривалось в него. Повернувшись в сторону фигуры, чтобы понять, что это, Роуз ничего в окне не обнаружил.

Мысли о еде моментально пропали, ровно как и желание её искать. Постаравшись идти ещё быстрее (насколько это вообще было возможно при его росте), бродяга вжал голову в плечи и постарался вообще ни на что не обращать внимания, только идти в выбранном направлении и думать о том, как бы побыстрее отсюда убраться.

Когда Роуз вышел на обширное пространство главной площади, ему стало несколько легче. В центре примерно на 4 метра в высоту возвышалась статуя рыцаря в полных доспехах и одетом шлеме, опирающегося на меч и смотрящего куда-то в небеса. Эта скульптура несколько вселила бодрости в сердце бродяги. Правда вот что-то непонятное лежало неподалёку от неё — какая-то бесформенная куча. Насколько он помнил, ничего такого здесь раньше и в помине не было. Несмотря на весь дискомфорт в душе, любопытство одержало верх, и бродяга решил подойти поближе и посмотреть. Чем ближе он подходил, тем медленнее становился шаг и ближе подступал к горлу комок — куча постепенно оформлялась в месиво того, что раньше вероятно было человеком. Пара оторванных конечностей вместе с внутренними органами тела валялись рядом с распотрошённым туловищем, у которого также ещё и не наблюдалось головы. Роуза стошнило.

Тем временем город продолжал изменятся на глазах, наполняясь каким-то неясным и очень тревожным подобием жизни. В темневших до этого откнах внезапно вспыхивал свет, а в неверном сумеречном свете ео улицам начинали скользить тени…

Роуз сразу сам почувствовал себя зайчонком, на которого идёт охота. В такие моменты карлик терял соображение и действовал исключительно по наитию, из инстинкта самосохранения. В следующую секунду он уже оказался в тайнике в постаменте. Да, Роузу нравилась эта статуя. Ощущение безопасности вернуло карлику разум, и он понял, что рефлексы снова не подвели: снаружи раздавались звуки. Там кто-то был.

Сначала послышались шкрябающие шаги, будто собачьи. Ног было не меньше четырёх, но из тесного, как печка, тайника Роуз не мог определить, принадлежали ли они одному существу. Постепенно он понял, что слышит и речь — только голоса не принадлежали ни людям, ни другому народу, ни чему-то из этого мира. «Похоже, меня они не заметили» — облегчённо подумал бродяжник.

Несмотря на взвинченное состояние, Роуз сам не заметил, как задремал. Открыв глаза, он попытался услышать, что происходит снаружи тайника. Ни звука. Прождав пару минут, карлик решил выбираться.

Он не знал, сколько времени просидел внутри постамента спасительной статуи, но ноги успели изрядно одеревенеть, а спину прострелила боль. Бродяга скривился и бесшумно застонал. Прихрамывая, он обошёл вокруг статуи, внимательно смотря по сторонам. Ни души. Даже жуткий город смолк… а может, только притаился? Окна домов вокруг площади вновь были тёмными и пустыми, как им и полагалось. Роуз с надеждой посмотрел наверх, но увы — купол был на месте. Ярко светила почти полная луна. Бродяга скосил глаза в сторону, где лежал развороченный труп, но булыжники площади были чисты. Кто бы здесь ни прошёл, они забрали безголовое тело с собой. Вместе с оторванными конечностями. И лужей крови. Роуза снова начало трясти.

Он не хотел идти сквозь город ночью, даже мысль о спасительной воде больше не утешала. Ночь — время демонов, а не людей, её надо было где-то переждать. Карлик огорчённо вздохнул, осматривая заслонку, скрывающую тайник в подножии статуи. Когда-то она была старательно выкрашена и замаскирована, но краска облезла, а дерево прогнило. Чудо, что его не заметили внутри, а дважды чудеса не случаются. Ни один из домов тоже не казался надёжным. Взгляд Роуза зацепился за чёрную громаду старого форта, вокруг которого, видимо, когда-то и был выстроен этот город. Убежище было совсем недалеко.

В таверне

Дрэйк ещё раз взглянул на улицу и отступил от окна. Неприятное чувство росло. Юноша открыл дверь комнаты и вышел в коридор, почему-то стараясь издавать как можно меньше шума. Подойдя к лестнице, ведущей вниз, он остановился, напряжённо вглядываясь во мрак. Вниз спускаться не хотелось. Совсем. Может, лучше подняться на чердак, а оттуда на крышу? На первый взгляд город казался довольно-таки плотно застроенным, какое-то время вполне возможно перемещаться по крышам. Надёжнее. Безопаснее. Доверяя чутью, Дрэйк отступил на пару шагов назад. Под ногой предательски скрипнула половица.

Из темноты зала внизу раздался ответный скрип.

Стараясь ступать как можно мягче, Дрейк отступил назад на несколько шагов, после чего развернулся. Там где он выходил из комнаты копошилось несколько опарышей. Без трупа поблизости. Будто ждали. При их виде Дрейк неумело поставил ногу на ступеньку, и снова раздался скрип. Прошло 2 секунды тишины. Только биение сердца. И ответный скрип внизу. Дрейк стал поспешно передвигаться в сторону коридора между комнатами. В нём по полу между дверьми также переползали черви, но зато в конце виднелась лесенка с люком на чердак. Как можно тише и быстрее ступая вперёд, раб услышал ещё несколько скрипящих звуков пополам с еле слышным хрустом дерева. Стараясь не думать об их источнике, Дрейк добрался до искомого люка и.. тот был закрыт. Он попробовал несколько раз толкнуть крышку, но безрезультатно. По звукам "что-то" стало поднималось по лестнице. Отринув осторожность, Дрейк как смог постарался ударить крышку плечом, затем пару раз кулаками, но та явно не хотела поддаваться. Спрыгнув с лесенки обратно на пол, он заметил, что опарышей стало явно больше. Как будто что-то материализовывало их здесь. Парочка из них уже ползла по его сапогу.

Шаги на лестнице звучали все ближе. Шаги неравномерные, звучащие каждый раз по разному - то с подшаркиванием, то с клацаньем когтей, то с тяжелым шлепком ступни об пол и звуки эти складывались в чуждую человеческому сознанию музыку, вызывавшую в Дрейке чувство безотчетной паники... В панике Дрейк, еще несколько бесценных мгновений бился в чердачную дверь, как муха в оконное стекло. И тут, шаги прекратились. Повисла тишина, нарушаемае лишь сбивающимся дыханием беглого раба. Наверху лестницы в коридоре стояло Существо, чье тело было скрыто в густом чернильном мраке, которых казалось следовал за Ним, как преданный пес. На свет Оно выставило лишь свою трехпалую конечность с длинными, тонкими, блестящими металлическим блеском когтями напоминающими лезвие косы.

Окутанная мраком фигура приближалась, и Дрэйк невольно заметил её чуждую грацию: она двигалась будто богиня-хищница, не потрявшая охотничьего умения даже с поломанной ногой. И всё же юноша не мог определить даже человекоподобно ли существо. Звенящие друг о друга когти-лезвия добавляли ещё одну мелодию в музыку шагов. Всё ближе. Пока мир не сошёлся в одной точке.

Звенящая мелодия, заполнившая собой пространство тесного коридора, окутала Дрэйка. Он прикрыл глаза и сквозь сонный транс в его сознании всплыли другие звуки - мерные удары мозолистых рук по коже бубна. Старый шаман рассказывал детям о силах, таящихся в ночи. О жизни и смерти, о духах предков, о законах природы. Когда работорговцы напали на их небольшое племя, шамана убили одним из первых. Но его знания не умерли вместе с ним.

Звуки бубна сменились другими - громыхающий гонг на заре, означающий для рабов начало нового дня, жгущие щелчки бичей и скрип песка. День за днём, долгие семь лет. Многие сломались, не выдержав этих звуков. Почти все. Но не он. Дрэйк открыл глаза и почти спокойно взглянул на приближающийся кошмар.

- Я узнал тебя, тёмный дух смерти, - глухо сказал юноша. - Ты мог забрать меня семь лет назад, как забрал половину моего племени. Ты мог забрать меня семь дней назад, когда я валялся в обмороке с воспалённой раной. Ты мог забрать меня в любой момент, пока я был в рабстве. Но сейчас... я не верю, что пришёл мой срок.

Дрэйк резко встряхнулся, сбрасывая наглых белых личинок и остатки оцепенения. Чердак заперт? Ничего. Спуститься со второго этажа из окна - раз плюнуть. В детстве он лазал по скалам не хуже каменной крысы, а во время бегства из рабства перебрался через "неприступную" стену в три человеческих роста. В конце концов, если в щель нельзя просунуть пальцы, туда пройдёт лезвие ножа. Юноша ударил здоровым плечом дверь в ближайшую комнату, и та поддалась. Ещё мгновение - и он стоит у окна, распахивая ставни. Ему было не впервой бежать от смерти.

Вылезать из окна однако оказалось далеко не самым простым делом даже для опытного скалолаза - стены дома с наружней стороны были совершенно гнилыми.

Когда Дрейк стал планировать, как ему спускаться из окна, он обнаружил, что эта стена здания находится прямо у сточного канала (для отбросов). И нужно хорошо постараться, чтобы в неё не угодить.

Возможно, существо двигалось слишком быстро, а может, Дрэйк стоял у окна слишком долго, когда по велению странной музыки время промчалось как мгновение. Облако тьмы, Вестница нездешних, окутало беглого раба… И вновь исчезло.

Но не бесследно. Дрэйк почувствовал, что всё вокруг — или что-то внутри? — необъяснимо переменилось. Он пока не заметил проявляющийся над сердцем чёрный символ, будто клеймо.

Когда Дрейк начал приходить в себя, стало всё отчётливей чувствоваться жжение на спине. Попробовав прощупать рукой спину, он обнаружил, что хоть рубашка и не была повреждена, но но за ней явно была рана. По ощущениям не рваная, проведённая как острым, хорошо заточенным предметом. Она скорее всего быстро затромбуется, но хоть чем-то обработать её было бы желательно - мало ли что-то могло в неё попасть..

Дрейк пошатываясь встал и оперся о стену. Его голова кружилась, а в маленьком темном уголке сознания отныне навечно поселилась мелодия услышанная рабом в шагах существа. Чужеродного и неизвестного существа. Существа, ко встрече с которым не могла подготовить никакая подготовка шамана, оказавшаяся на проверку полнейшей бессмыслицей. Осознание этого зародилось где-то в сердце Дрейка и разлилось по всей его сущности черными волнами депрессии и отчаянья какой он не чувствовал с тех самых пор, как на него первый раз одели цепь с рабским ошейником, избили и полуживого поволокли вслед за уходящим отрядом наемников, предавших огню и мечу родную деревню Дрейка.

- Ничего, старик, ничего, - пробормотал себе Дрэйк, опираясь на стену. Порыв ночного ветра из распахнутого окна освежил его и головокружение постепенно отступало. Взамен пришло подташнивание, а спину жгла новообретённая рана. Проснулась боль в не до конца зажившем плече. Мир казался поганым как никогда, разве что предчувствие беды исчезло. Дрэйк сделал пару нетвёрдых шагов по направлению к двери, когда в его голове шевельнулось нечто, осевшее там после контакта с неведомой тварью. Юноша посмотрел вниз - между половицами застрял осколок темноты. Это надо было взять с собой. Это было важно.

Сжимая в руке неизвестный предмет, Дрэйк прошёл по коридору таверны и спустился по лестнице вниз. От монстра не осталось никаких следов, а треклятые половицы на этот раз даже не думали скрипеть. В зале таверны было темно, юноша на ощупь нашёл и открыл два окна, позволив лунному свету проникнуть внутрь. Никаких следов чудовищ, никаких признаков людей. Следующие полчаса ушли на подготовку к дальнейшему пути.

Когда Дрэйка взяли в рабство, он мало что знал о современной цивилизации. Его племя поддерживало добрые отношения с одним городом, оттуда приезжали неизменно дружелюбные торговцы, а однажды, в голодное время, оттуда прибыли повозки с провизией. Потом случилась большая война, и город был сожжён. Дрэйк видел зарево, трясясь на одной из телег рабского каравана. Побег он начал планировать в первые же месяцы рабства. Все большие города, сквозь которые проходил караван, одежда жителей, очертания зданий - Дрэйк пытался запомнить всё. Это был тот мир, где ему предстояло так или иначе жить - и он не хотел, чтобы после побега его схватили как дикаря. Но одного наблюдения было слишком мало. На второй год Дрэйку повезло - в бараки при карьере привели нового раба - старика, до этого времени убиравшегося в доме какого-то столичного богача. Сюда его продали за провинность, теперь он был обязан прибирать за охранниками и надсмотрщиками. Старик много знал о больших городах и по вечерам рассказывал молодому рабу обо всём - от рецептов пива до большой политики. Юноша впитывал знания, как губка. Теперь пришло время применить их на практике.

Дрэйк нашёл за стойкой напитки различной крепости и промыл рану на спине крепким гномьим виски. Видимо, хозяин заведения не бедствовал, так как под стойкой обнаружилось одно из последних чудес прогресса - большой коробок серных спичек. В таверне также нашлась приличная одежда подходящих размеров, несколько свечей, заплечный мешок и запасы еды - сухари и вяленое мясо. Переодевшись, юноша сложил находки в мешок. Из выпивки он взял воду и то же виски - если понадобится ещё раз прочистить рану. Гнетущая тоска не отступала, но туманить себе сознание в столь опасном месте было равносильно самоубийству.

Он собирался как можно скорее покинуть город, но в голове билось чёткое осознание - сейчас выхода нет. Покинув таверну, Дрэйк почти равнодушно посмотрел на купол, накрывший город - тот выглядел... знакомым и даже обыденным. Погрузившись в мрачные мысли, юноша зашагал к центральной площади. Как будто что-то вело его туда.

Заперт в подвале

В это время другая жертва ночных проишествий пробудилась от трусливых кошмаров в подвале одного из зданий, небольшого двухэтажного дома. Ужасы ночи ещё бились в сознании Джо Макферсона, но снаружи не доносилось ни звука. Подвал не сотрясали неведомые силы, никто не пытался сорвать с петель или разбить в щепки дверь, невидимая смерть не заползала в холодное помещение через щели. Джо понимал, что вечно сидеть здесь не может. Страх уступил место надежде, что чудище насытилось и ушло.

С трудом поднявшись с пола (всё тело ломило, годы и образ жизни давали о себе знать), Макферсон окинул взглядом своё прибежище, трепещущее тенями в неровном свете догорающей лампы: это был наполовину винный погреб, наполовину склад. По невысокой лестнице торговец поднялся к двери. Но она не открывалась.

Макферсон тяжело вздохнул и постарался сосредоточиться. Страх не ушёл до конца, затаившись где-то в районе солнечного сплетения, но на некоторое время мысли очистились. Торговец бы не дожил до своих лет, не умей он выпутываться из передряг. Масляная лампа давала совсе немного света, но что-то привлекло его внимание на ближайшей стене погреба. Ощупав подозрительный участок, он понял, что не ошибся — хозяин подвала по какой-то причине устроил здесь тайный ход. Неважно, был ли он контрабандистом или просто изменял жене — Макферсону подобная мера предосторожности была знакома. Осталось только выяснить, как открыть секретную дверь.

Джо на шаг отошел от потайной двери и принялся размышлять. Что бы не было за дверью — склад контрабанды, комната для тайных дел или тайных ход для побега, открывающий механизм должен находится рядом с самой дверью. Джо еще раз оглядел обстановку — коробки, тюки, пара бочек — все слишком уж легко передвигаемое что бы содержать в себе рычаг. Но рядом с дверью располагалась и стеллаж для бутылок вина. Макферсон хмыкнул, подошел к двери, протянул руку к стелажу и с силой надавил на одну из бутылок. Послышался скрип заржавеашего механизма, звук переливающейся воды и потайная распахнулась. Джо как будто вновь вернулся в свою лихую воровскую молодость, когда он собирал свой стартовый капитал ползая по вот таки вот подвалам. Все было как тогда… кроме ноющих суставов.

Из открывшегося прохода тянуло сыростью и прохладой. Макферсон попытался рассмотреть что-то впереди, но тщетно — в проходе царила темнота, а лампа за спиной почти погасла. А потом откуда-то впереди донёсся негромкий звук, заставивший торговца на мгновение окаменеть. Звук лязгающих ножниц.

От резкого металлического звука по спине Макферсона пробежали мурашки. После того что случилось ночью Джо потерял последние остатки пренебрежения неопознанными звуками, но закрытый подвал не оставлял особого выбора, да и природное любопытство пока что перевешивало страх. Он выхватил засапожный нож и стал продвигаться вперед, стараясь не производить шума.

Внезапно в проходе впереди мелькнула искра и зажёгся факел — возможно, звук был от кремня и кресала? Но почему тогда его нет вруках юноши, держащего факел? Джо внимательно рассмотрел человека, внезапно оказавшегося у него на пути: рваная одежда, неухоженный вид, худоба вместе с поджарой мускулатурой и след ошейника. Скорее всего, это недавний раб, вероятно, беглый.

В те несколько секунд, что торговец потратил, рассматривая незнакомца, ножницы лязгнули ещё раз. Теперь было очевидно слышно, что звук идёт откуда-то из-за стены. Слева.

Столкновение с юношей чуть не застало Макферсона врасплох. При вспышке факела торговец отступил, практически отпрыгнул на шаг назад, выставив вперед лампу, а руку с ножом опустив вдоль бедра, скрыв оружие от глаз юноши. Острый ум торговца, подстегиваемый безотчетным страхом, просчитывал варианты развития ситуации: «Руки на виду, оружия нет, но в лохмотьях что только не спрячешь, вот помнится… стоп, Джо, не отвлекайся.. поза не напряжена — это хорошо, или очень плохо… глаз не видно — что будет делать не предугадать… плохо… не верь никому… хорошо не будем… уже не верю… бросится вперед — швырнуть лампу в лицо, ударить ножом в бок и отступать… где-то так.. только бы не подвело стареющее тело». Макферсону даже в голову не прищло что незнакомец может оказаться союзником или просто прохожим. Считать его врагом казалось таким…. правильным.

Увидев напряжение в глазах Джо, человек чуть сменил позу, показывая намерение обороняться, если будет такая нужда.

Неизвестно, что произошло точно — то ли факел вспыхнул чуть ярче, то ли Макферсон слегка сдвинулся в сторону. Так или иначе, торговец на мгновение увидел, что находится за спиной у незнакомца. Ящики. Ряды ящиков до потолка. Судя по всему, тоннель продолжался и за ними, но для этого их пришлось бы разобрать.

Макферсон ухмыльнулся, взмахнул лампой, ослепляя раба, дождался ответного удара рукой, нырнул под этот удар перемещаясь за спину противника. Позвоночник Джо отреагировал на это движение резкой болью, что в прочем не замедлило самого рывка, хотя и заставило бывшего вора процедить сквозь зубы самое смачное из известных ему богохульств. Следующим движением Мкакферсон резко развернулся, теперь адской болью взорвалась поясница, и впечатал набалдашник на рукояти кинжала в основание черепа раба, который должен был потерять сознание от такого. Факт потери сознания рабом правда в итоге остался невыясненным — тело молодого человека от ударо упало лицом на землю и совершенно неестесвенным образом растворилось в тени, как будто падало в воду, а не на твердый пол.

Макферсон какое-то время смотрел на то место, где исчезло нечто, пытавшееся выдать себя за человека. Машинально потерев ноющую поясницу, торговец довольно усмехнулся — всё-таки он ещё на что-то способен! Проклятая нечисть. Ну да ничего, старик Макферсон теперь знает, как с ней поступать. А значит, сможет и выжить

Существо пропало, но унесло что-то с собой: знания и опыт Джо, его внимательность, пытливость, ум и больные кости.

Приободрённый своей победой, Джо поднял с земли факел и установил его в держатель на стене. Не без труда он разобрал ящики - простые ящики, не исчезающие во всполохе тьмы, не представляющие угрозы, ящики с товаром, каких он перевидал тысячи. Из любопытства он заглянул в один: ряды полных бутылок, судя по форме - с магическими зельями. Без этикеток и знакомых признаков. И всё же Джо сунул за пазуху одну, какая на него смотрела.

За ящиками коридор продолжался (интересно, зачем было его перегораживать? баррикада?) и вскоре выводил к лестнице, а та - через люк на набережную. Свежий воздух встретил Макферсона низким одиноким звуком колокола, разносящимся из центра злосчастного города. Это не предвещало ничего хорошего.